Ты мой самый любимый немец.
Под переливы пианино отправить в старую аллею с сухими листьями. Они ломаются под ногами, шуршат, как папиросная бумага, шебуршат, как в опилках желтоватых и пыльных шебуршат мыши.
Не называть слово.
В этой аллее нет никого. Здесь - тишина. Кроме этих листьев, ничего более нет.
Кроны деревьев теряются в ватных серых облаках, нависших над землею. Кажется, можно воздух взять в перчатку, скомкать и смотреть, как он рваными кусочками скользит к этой листве.
Наверное, где-то здесь можно встретить всех своих героев книг. Наверное, здесь они сидят на лавочках, беззвучно смеются, обнимают друг друга или сидят напротив друг друга.
Сесть сюда же. Просто. Посидеть.
Иногда, когда за окном еще не темно, музыка играет в колонках, нужно непременно где-то очутиться. Где-то далеко. Чтобы не думать.

Я бы очень хотел сказать тебе что-то.
Прошептать осторожно, чтобы не спугнуть листву.
Но лето отчего-то в этот год отвернулось.
Засосало, завертело у чужих лиц.
Чуть-чуть обидно. Грустно за себя и других.
Величаво ступая, тихо смеяться...
Ожидая пожаров осени и непременно одиноких хлопьев белой зимы.
Мне кажется, эта зима будет одна. У окна, с чаем.
Тихая и очень. Очень белая. Одинокая.



@музыка: А мы не ангелы.

@темы: Горечь в капле чернил на самом краешке мрачного пера, Мы разве не улыбаемся?) Придурки..., Снежная метель Лондона